У кого было истощение организма? Как его удалось вылечить?
И было ли такое, что пропало воображение. Как вы его восстанавливали? Помогите, если есть знающие люди
И было ли такое, что пропало воображение. Как вы его восстанавливали? Помогите, если есть знающие люди
Человек помнит только какие-то несчастья - ошибки. Счастье человек помнить абсолютно никак не может. Счастье – сейчас (=никогда =всегда). Несчастье – воспоминания о прошлом и мечты о будущем.
Поскольку вы помните ваши ошибки - у вас есть несчастное прошлое, постольку вас неотвратимо влечёт к повторению ваших ошибок - у вас есть несчастное будущее.
Чему учат ошибки прошлого? Они учат наступать на одни и те же грабли. Ошибки прошлого учат ошибкам будущего. Всё прошлое ещё впереди. Человеку следовало бы забыть всё своё прошлое, «сжечь мосты», не оглядываться, как жена Лота. Но он не может, у него не получается.
Ошибки прошлого неотразимо притягательны. Человек зацикливается на своих ошибках и его жизнь становится типичным днём (годом, жизнью) сурка. Ошибки прошлого делают человека окаменевшим (остановившимся, умершим) соляным столпом, памятником.
Человек, по сути, всегда мёртв - спящий покойник, которому снится его жизнь (его ошибки в прошлом, которые по кругу повторяются снова и снова).
«И давно пора, пожалуй, разомкнуть нам этот круг,
Только вот преградой стала память губ и память рук,
Понимать не хочет память, и не хочет память знать
Тех проблем, что между нами успевают возникать,
Оберегает и не считается ни с чем,
Но не решает наших проблем...»
Вся жизнь человека - его вечная память о себе любимом. Человек живёт лишь в его светлой памяти о себе - о том, кого, по сути (на самом деле), никогда не было и никогда не будет. Человек живёт лишь в своём воображении - в своём (счастливого покойника) несчастном сновидении.
К чему стремится всякий человек в его несчастной жизни? К избавлению от ошибок прошлого. "Я хочу забыться и заснуть". Человек, по сути, и так спит. Но в этом его сновидении он мучается от бессонницы.
«До края земли солнце краем дотронется,
И окна малиновым вспыхнут огнем,
И выйдет терзать мою душу бессонница
Из черной пещеры, где пряталась днем.
*
Душа скорбит и молится
У бездны на краю,
И ждет когда бессонница
Начнет игру свою.
Тоска за мною гонится -
За прошлое плачу.
Уйди, прошу, бессонница!
Забыть его хочу!..»
Человек смотрит в будущее, но видит там лишь своё прошлое. Человек смотрит в прошлое, а видит там лишь своё будущее. Прошлое и будущее - абсолютно одно и то же, но человек слишком неразумен (слишком опьянён "собой"), чтобы это понимать.
Человек слишком труслив (боится за "себя"), чтобы откровенно (без обиняков) признаться самому себе в своей "смерти". Человек изо всех сил старается убедить себя в том, что он "жив". Даже ценой всех несчастий и проблем, с этим враньём связанных.
Все люди вокруг вас – патроны, летящие в вас со всех сторон. Последний патрон – последний человек в вашем поле зрения (в вашей жизни). Последний патрон – вы сами. Вы – первый и последний, и, по сути, единственный патрон. Вам некому (не для кого) его жалеть. Он не представляет абсолютно никакой ценности – он ни на что не годен. От него нет никому ни пользы, ни вреда.
«Вы - соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему негодна, как разве выбросить ее вон на попрание людям.»
Жалея последний патрон (=жалея себя), вы создаёте у себя иллюзию своей ценности. Но чем больше живёте (=чем дольше жалеете последний патрон), тем сильнее убеждаетесь в своей бесценности (в своей никому не нужности).
"Смерть" - момент, когда вы перестаёте жалеть последний патрон. Жалеть последний патрон - жалеть "смерти" для себя. Пока вы жалеете последний патрон, вы кажетесь себе живым. Жалость последнего патрона - ваше самообольщение, самообман, самогипноз, самоодурачивание. Жалея то, что не имеет никакой ценности (что никому не нужно даже даром), вы выдаёте желаемое за действительное (морочите себе голову).
При этом все "люди" вокруг вас - точно такие же последние патроны, как и вы сами. Иначе говоря, все патроны от первого до последнего - холостые (=воображаемые, призрачные, мнимые). Они никого не поражают, не ранят и не убивают. Они - самые настоящие призраки и привидения.
Вы находитесь в некоторой имитации "настоящей жизни" - в своего рода стрейкбольной игре в "войну", где никто не умирает (=никто не живёт на самом деле).
Иначе говоря, никакого такого "последнего патрона" у вас нет. Вы можете (от нечего делать, от скуки) жалеть лишь дырку бублика для тела бублика. При этом дырка бублика есть - она реальна, а тела бублика нет - оно всегда воображаемое. Всякое тело снаружи вас - точно такая же дырка (прореха на человечестве), как и вы сами. В этой вашей "жизни" есть лишь пена.
«Все-все-все-все твои признания - просто пена,
Все твои страдания - просто пена.
Все твои желания - просто пена,
Просто мыльные пузыри.
*
Все твои волнения - просто пена,
Все твои сомнения - просто пена.
Ты же как растение, как полено,
Просто пена и всё.»
"Афродита родилась около острова Кифера из морской пены, взбитой упавшим в море детородным членом оскоплённого Кроносом Урана. Белая пена взбилась вокруг от нетленного члена. Отсюда прозвище «пенорождённая»".
Всю свою жизнь я бывает пропадаю в своих мечтах, ухожу из реальности на несколько часов. На работе допустим думаешь . Вот я знаменитый , все мной интересуются , все хотят узнать что да как , как живу чем дышу интересы и так далее. И несколько раз представлял как Дудь берет у меня интервью, интересуется моей жизнью увлечениями . И на столько все реально , мы общаемся я отвечаю на его вопросы , рассказываю все что его интересует , смеемся где то кто то кого то подкалывает . Настолько это затягивает , машинально выполняя свою работу пронеслось часа 2 рабочего времени при этом мы замечательно общались с Дудем. И бац тут опять реальность .
Вы иногда встречаете человека рассеянного, с неопределенно-тусклым взглядом, часто с бледным, измятым лицом, всегда как будто занятого чем-то ужасно тягостным, каким-то головоломнейшим делом, иногда измученного, утомленного как будто от тяжких трудов, но в сущности не производящего ровно ничего, — таков бывает мечтатель снаружи. Мечтатель всегда тяжел, потому что неровен до крайности: то слишком весел, то слишком угрюм, то грубиян, то внимателен и нежен, то эгоист, то способен к благороднейшим чувствам. В службе эти господа решительно не годятся и хоть и служат, но все-таки ни к чему не способны и только тянут дело свое, которое, в сущности, почти хуже безделья. Они чувствуют глубокое отвращение от всякой формальности и, несмотря на то, — собственно потому, что смирны, незлобивы и боятся, чтобы их не затронули, — сами первые формалисты. Но дома они совсем в другом виде. Селятся они большею частию в глубоком уединении, по неприступным углам, как будто таясь в них от людей и от света, и вообще, даже что-то мелодраматическое кидается в глаза при первом взгляде на них. Они угрюмы и неразговорчивы с домашними, углублены в себя, но очень любят всё ленивое, легкое, созерцательное, всё действующее нежно на чувство или возбуждающее ощущения. Они любят читать, и читать всякие книги, даже серьезные, специальные, но обыкновенно со второй, третьей страницы бросают чтение, ибо удовлетворились вполне. Фантазия их, подвижная, летучая, легкая, уже возбуждена, впечатление настроено, и целый мечтательный мир, с радостями, с горестями, с адом и раем, с пленительнейшими женщинами, с геройскими подвигами, с благородною деятельностью, всегда с какой-нибудь гигантской борьбою, с преступлениями и всякими ужасами, вдруг овладевает всем бытием мечтателя. Комната исчезает, пространство тоже, время останавливается или летит так быстро, что час идет за минуту. Иногда целые ночи проходят незаметно в неописанных наслаждениях; часто в несколько часов переживается рай любви или целая жизнь громадная, гигантская, неслыханная, чудная как сон, грандиозно-прекрасная. По какому-то неведомому произволу ускоряется пульс, брызжут слезы, горят лихорадочным огнем бледные, увлажненные щеки и когда заря блеснет своим розовым светом в окошко мечтателя, он бледен, болен, истерзан и счастлив. Он бросается на постель почти без памяти и, засыпая, еще долго слышит болезненно-приятное, физическое ощущение в сердце... Минуты отрезвления ужасны; несчастный их не выносит и немедленно принимает свой яд в новых увеличенных дозах. Опять-таки книга, музыкальный мотив, какое-нибудь воспоминание давнишнее, старое, из действительной жизни, одним словом, одна из тысяч причин, самых ничтожных, и яд готов, и снова фантазия ярко, роскошно раскидывается по узорчатой и прихотливой канве тихого, таинственного мечтания. На улице ходит повесив голову, мало обращая внимания на окружающих, иногда и тут совершенно забывая действительность, но если заметит что, то самая обыкновенная житейская мелочь, самое пустое, обыденное дело немедленно принимает в нем колорит фантастический. Уж у него и взгляд так настроен, чтоб видеть во всем фантастическое. Затворенные ставни среди белого дня, исковерканная старуха, господин, идущий навстречу, размахивающий руками и рассуждающий вслух про себя, каких, между прочим, так много встречается, семейная картина в окне бедного деревянного домика — всё это уже почти приключения.
Воображение настроено; тотчас рождается целая история, повесть, роман... Нередко же действительность производит впечатление тяжелое, враждебное на сердце мечтателя, и он спешит забиться в свой заветный, золотой уголок, который на самом деле часто запылен, неопрятен, беспорядочен, грязен. Мало-помалу проказник наш начинает чуждаться толпы, чуждаться общих интересов, и постепенно, неприметно, начинает в нем притупляться талант действительной жизни. Ему естественно начинает казаться, что наслаждения, доставляемые его своевольной фантазиею, полнее, роскошнее, любовнее настоящей жизни. Наконец, в заблуждении своем он совершенно теряет то нравственное чутье, которым человек способен оценить всю красоту настоящего, он сбивается, теряется, упускает моменты действительного счастья и, в апатии, лениво складывает руки и не хочет знать, что жизнь человеческая есть беспрерывное самосозерцание в природе и в насущной действительности. Бывают мечтатели, которые даже справляют годовщину своим фантастическим ощущениям. Они часто замечают числа месяцев, когда были особенно счастливы и когда их фантазия играла наиболее приятнейшим образом, и если бродили тогда в такой-то улице или читали такую-то книгу, видели такую-то женщину, то уж непременно стараются повторить то же самое и в годовщину своих впечатлений, копируя и припоминая малейшие обстоятельства своего гнилого, бессильного счастья. И не трагедия такая жизнь! Не грех и не ужас! Не карикатура! И не все мы более или менее мечтатели!..
/Ф.М. Достоевский - Петербургская летопись/
«Жизнь» человека - дело чести. Человек жив, лишь пока он чтит, уважает, почитает себя – преклоняется перед собой, дорожит собой, озабочен собой, носится с собой, как курица с яйцом.
Жизнь (=дело чести) присуща самым гнусным, самым злобным, самым токсичным (ядовитым), самым голодным – самым сомнительным в их честности (=в их живости) личностям.
В чём вся со-мнительность всех живых (=всех честных) людей? В твоей мнительности. Ты мнишь (воображаешь, рисуешь, материализуешь) себе всех других людей на пустом месте. Все люди абсолютно ничтожны – бес-честны, мертвы, «мёртвые души». Но ты с упорством, достойным лучшего применения, одушевляешь мертвых. И они кажутся тебе живыми.
«И создал Господь Бог человека из праха ((=из "ни-кого и ни-чего" =из самого себя)) земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою.»
Все люди вокруг тебя – вот именно со-мнительные личности. Если ты присмотришься, приглядишься, то заметишь (?), что никакой жизни (=чести, значимости, важности, смысла) НЕТ ни в одном человеке, который тебя окружает.
Ты – архе-типичный Аид в царстве мёртвых.
"АИД | Повелитель подземного царства | Греческая мифология"
Ты («Я») – одинокий и пьющий человек ("одинокий Пастух"). Поскольку ты – пьющий (одурманивающий, одурачивающий сам себя) человек, постольку ты – лёгкая добыча сам для себя – для афериста и мошенника.
Поскольку ты – пьющий, постольку ты одномоментно – и аферист (мошенник) и лёгкая добыча афериста. Только трезвый ты («Я») – и не аферист, и не добыча афериста (мошенника).
«Ной начал возделывать землю и насадил виноградник ((=напридумывал себе "людей" - бесов));
и выпил он вина, и опьянел ((=влюбился в "людей"=в бесов до беспамятства - до "белой горячки")), и лежал обнаженным в шатре своем.» ((лежал, как ребёнок в утробе матери - лежал в "заботливом" окружении бесов и всякого прочего дьявольского отродья - в окружении собственных зловонных испражнений))
«Привет Карина, принёс тебе я свежий клей.
Привет братишка, скорей в пакет его налей
Мы будем нюхать свежий клей
Я наливаю, тебя вставляет?
*
Ох, очень круто, меня вставляет..
Ну, а меня же не пробивает.
Чего такое? Наверно, клей просрочен.
Скорей догоняйся, скорей догоняйся!
*
Белые кораблики, белые кораблики
В небе видим мы.
Белые кораблики, белые кораблики -
Это галюны...»
Когда ты трезв? В абсолютном одиночестве, без людей в твоём поле зрения (=в иллюзии) и в твоей памяти (=в воображении).
Когда ты пьян? В окружении людей – твоих собственных галлюцинаций, «белых корабликов». Тебя (одинокого Пастуха) окружают пышные стада белых и пушистых овец, баранов, козлов, тёлок, коров - мелкого и крупного рогатого скота, который ты потихонечку (в порядке живой очереди) режешь и пожираешь.
«Ручки крутятся в дверях, духи ползают в ногах,
Ax, как холодно в моей постели, на душе тоска и страх.
Подогрей мне молока, сил нет больше пить вино,
Был я весел и удачлив, это было так давно…»
В чём удача человека? В счастливом небытии, которое есть (?) до (воображаемого) рождения и после (ожидаемой, как у "у моря погоды") смерти.
«Никто не рождается» - вот именно. И никто не умирает. Никто – вечный (без начала и без конца) неудачник. Его (человека =Кощея бессмертного) неудача – бессмертность (бесконечность) и нерождённость (безначальность).
Человек (=вечное «никто») и не рождается неудачником (Кощеем Бессмертным), и не становится неудачником. Да и когда прикажете "становиться", если есть только один (реальный) «миг» между (воображаемым =забываемым) прошлым и (воображаемым =вспоминаемым) будущим?
Хочешь – не хочешь, а приходится (никуда не денешься) «быть» вечным неудачником.
Человеку (=никому) хронически не везёт не только со смертью, но и с рождением. Некогда (да и некуда) ни рождаться, ни умирать. Есть только "здесь и сейчас".
Таким образом, человек неудачен (не успешен, невезуч) во всём, куда ни посмотри.
«Весь покрытый зеленью, абсолютно весь
Остров невезения в океане есть
Остров невезения в океане есть
Весь покрытый зеленью, абсолютно весь
*
Там живут несчастные люди-дикари
На лицо ужасные, добрые внутри
На лицо ужасные, добрые внутри
Там живут несчастные люди-дикари
*
Что они ни делают, не идут дела
Видно в понедельник их мама родила
Видно в понедельник их мама родила
Что они ни делают, не идут дела...»